Золотого льва 71 Венецианского кинофестиваля получил Рой Андрессон за фильм «Голубь сидел на ветке, рассуждая о бытии».
Золотого льва 71 Венецианского кинофестиваля получил Рой Андрессон за фильм «Голубь сидел на ветке, рассуждая о бытии» (En duva satt på en gren och funderade på tillvaron). Это пятый полнометражный фильм 71-летнего шведского режиссера за все сорок лет его карьеры и заключительная глава трилогии, начатой «Песнями со второго этажа» (2000) и продолженной «Ты, живущий» (2007).
Премирование «Голубя…» можно рассматривать как награду за совокупность заслуг или за выработку безошибочно узнаваемого стиля: все элементы трилогии могли бы составить единый фильм, и перерыв в семь и четырнадцать лет между их съемками неощутим. Что, однако, не всегда плюс: попробовав на память рассортировать эпизоды трех фильмов, обнаруживаешь, что кроме последних кадров «Ты, живущего» и еще четырех-пяти мини-новелл, они спрессовываются в запутанный поход по многоквартирному дому, где в каждой комнатке, неотличимой от предыдущей (как неотличимы друг от друга «ячейки обитания» двух героев «Голубя…») разыгрывается свой эпизод все теми же медленными, неловкими и трогательными в своей (нашей общей, бытийной) бессмысленности персонажами.
Их лица, выбеленные, как всегда в фильмах Андерссона – или как в комедии дель арте, но недокрашенные, как у поторопившегося театрального актера, бесстрастны и в смешных, и в трагических обстоятельствах. Да и разницы между смешным и трагическим здесь нет. Как нет ее между жизнью и смертью: герои движутся с моторикой зомби, но не восставших, а приближающихся к могиле. Начало «Голубя…» предваряют мини-сценки «Три встречи со смертью», хотя, в сущности, она все это время ждет за углом на протяжении уже третьего фильма.
При этом гуманизм Андерссона безусловен: его герои вызывают, хоть и несколько механически, резонанс в (предположительно) каждом из нас, примиряя с действительностью, а сам режиссер, внешне неотличимый от протагонистов, – так и совсем святой человек. На церемонии вручения он принял награду, чуть не опрокинув, неловко и трогательно, спикерский столик, и поблагодарил итальянское кино, без влияния которого (в частности, «Похитителей велоспиедов» Витторио де Сики), вероятно, не стал бы режиссером.
В противоположность ленте Андерссона, другой премированный фильм – «Голодные сердца» (Hungry Hearts, реж. Саверио Констанцо), за участие в котором Адам Драйвер и Альба Рорвахер получили «Кубок Вольпи» (приз за лучшие мужскую и женскую роли) – далек от человеколюбия.
Этот итальянский фильм-саспенс, подходящий для телепросмотра субботним вечером, соединил анти-вегетарианство с женоненавистничеством (героиня Рорвахер превращается из жизнерадостной девушки в одержимую здоровым образом жизни мать, готовую принести своего ребенка в жертву ради соблюдения кодекса ЗОЖ) и с чуть ли не мистикой (инфернальный свет и деформации при съемке, ведущейся зачастую с верхней точки).
Фильм ограничивается тремя действующими лицами. Не считая ребенка: он, фактически, переведен в неодушевленную категорию и является лишь объеком борьбы между основными участниками – матерью, отцом и матерью отца. Клаустрофобия домашнего пространства, в котором разворачиваются события, рифмуется со вступительной – единственной, претендующей на комизм – сценой фильма: вынужденное знакомство будущих супругов происходит в туалете китайского ресторанчика, за дверьми с заевшим замком.
Хочется вспомнить, что год назад венецианский конкурс уже выводил на экран страшные мутации молодой семьи. Выматывающие душу, но выстроенные несравнимо более профессионально и виртуозно, 59 зарисовок из жизни «Жены полицейского» (Die Frau der Polizisten, 2013) Филипа Гренинга получили тогда Гранпри от жюри во главе с Бертолуччи. В этом же году присуждение посредственному по форме и смыслу фильму сразу двух наград конкурса, в котором на лучшую мужскую роль претендовали и Майкл Китон (Birdman), и Аль Пачино (The Humbling), выглядит не совсем оправданной раздачей авансов молодым актерам.